среда, 23 апреля 2014 г.

Кладбищенские истории

Моя прабабушка Мотя (или как указано на могильном памятнике - Мотрона), по словам мамы, терпеть не могла цветы. Считала, что садить их и ухаживать за ними - глупая трата времени. Отдавала предпочтение съедобным растениям, что в общем-то понятно, когда говоришь о поколении, пережившем голод. Из трех могил родни по маминой линии, расположенных за общей оградкой, только на баб-мотиной вырос тюльпан. Никто его там не садил.

О двоюродном деде Назаре (это уже отцовская ветка) помню две вещи. "Он воевал с басмачами" - фраза, в детстве поражавшая своей загадочностью. И история, свидетелем которой я стала лет в 7. Дед расхваливает варенье, которым его недавно угостила, что ли, соседка. "Вот, сейчас, сейчас..." - идет на кухню. Я замираю в предвкушении хоть чего-то интересного (то есть вкусного) в этих стариковских посещениях. Он приносит чисто вымытую банку и гордо демонстрирует ее: "Вот баночка, в которой варенье было". И наконец, последний факт: дед Назар терпеть не мог цыган. Он умер в середине 80-х. Сегодня вокруг его могилы - цыганский табор с мегаломанскими мраморными статуями, шатрами, скамьями и каменными столами. Один из них бесцеремонно залез двумя ножками на огражденный участок деда.

А с пирамидки прадедушки Пети сорвали металлическую табличку с датами рождения-смерти. И оказалось, что никаких его документов у нас нет, и вспоминать даты пришлось всей семьей. Хорошо, что у братьев память на цифры лучше, чем у меня. Мне стало от этой истории страшно: вся информация о человеке - на какой-то табличке! И я твердо решила составить генеалогическое древо нашей семьи для своих детей. Твердо решила... уже третий раз за последние несколько лет. 

Комментариев нет:

Отправить комментарий